03-апр-2018, 00:48
Коммунальный роман
Журналист, блогер, режиссёр-документалист, путешественник, историк-религиовед, специалист по экспериментальной социологии. Автор цикла документальных фильмов о людях с ментальными расстройствами «Иные». Продюсер мистического сериала «По стопам графа Нагорнова». Последние несколько лет живёт и работает на Северном Кавказе. Занимается исследованиями взаимодействия ментальной среды и норм традиционного, российского и международного права. Предлагаемое вашему вниманию литературное произведение описывает детство автора в обычной советской коммунальной квартире. В один прекрасный день автор задал сам себе вопрос «почему вокруг всё так?» И попытался получить на него ответ.
Скучно не будет…
Мерседес
На 9 мая принято вспоминать героические подвиги ветеранов.
Моя героическая бабушка командовала санитарной летучкой и вывозила раненых с линии фронта. Однажды она расстреляла партийного работника, который не захотел вытаскивать раненых из горевших вагонов. Как я понял, бабушка вообще этим злоупотребляла. Продолжение бабушкиных подвигов я уже наблюдал лично в 80-е годы.
Рядом с нашей коммуналкой находился обкомовский гараж, где был первый в городе мерседес. Водил этого гаража, как и легковушки, на которых они развозили партийных работников, называли «членовозами». Мерседесом управлял редкий мудак. У этого товарища было специфическое развлечение — разгоняться и резко тормозить перед прохожими. Один раз он это сделал перед обитательницей нашей коммуналки, которую звали Регинка–Трепачка Дура-башкой-орехи-коли. Регинка была дитя войны, психически неустойчивый инвалид детства с очень большой головой и тоненькими ножками. Зимой и летом она ходила в красном пальто и зелёном цилиндре.
И вот членовоз резко затормозил перед Регинкой, но не рассчитал и сбил её. Но та была дитя войны и не растерялась — с криком «получи, фашист, гранату!» шарахнула по капоту авоськой с банками. Банки разбились и поцарапали капот. И самое главное, с радиатора отлетела эмблема мерседеса, которую сбитая, оглушенная, но не побеждённая Регинка схватила и спрятала.
После этого инцидента в нашу коммуналку началось настоящее паломничество представителей власти. Первым явился водила и требовал эмблему. За ним — старший мастер, а затем — начальник обкомовского гаража. Далее приходили уже не членовозы, а сами «члены». Все они хотели вернуть цацку.
Всем им дружно давали отпор обитатели коммуналки: Регинка, польская дворянка Катька Колосович, у которой фашисты на её глазах расстреляли всю семью, после чего она ходила в ночнушке и с топором бегала за детьми и людьми в форме, дядя Коля Овощников, бывалый фронтовик, который не раз горел в танке и знал одно лишь слово — «говнюк». По мере сил им помогал и я, прыгая перед визитёрами и корча немыслимые рожи. Моя героическая бабушка с наганом, из которых она расстреливала ленивых активистов, была в качестве засадного полка.
Наган пригодился, когда в поисках мерседесовой эмблемки к нам явился... первый секретарь обкома партии. Явился как барин к смердам, а наткнулся на фрик-шоу, причём вооружённое. Мы с Регинкой корчили рожи, Катька Колосович прыгала с топором, дядя Коля надел все награды и сказал первому секретарю «говнюк», а бабушка достала наган...
После этого наша коммуналка была неприкосновенной зоной толерантности. Участковый всегда обходил её стороной. Мерседесовская эмблема досталась мне. Мне её торжественно вручил дядя Коля Овощников. Я долго не знал, что с ней делать, и спустя годы подарил знакомому исполнителю хип-хопа. Он её с гордостью надевал на шею на всех концертах и исполнял антивоенные куплеты.
Низкий поклон вам, ветераны. Вы с детства научили меня не прогибаться перед обстоятельствами и обкомовскими работниками. Научили самоуважению, справедливости и основам прав человека.
Земля вам пухом.
Духи фашистов
У польской дворянки Катьки Колосович фашисты убили на её глазах всю семью. Не удивительно, что Катька была несколько девиантной и составляла мощную конкуренцию другому дитю войны — Регинке–Трепачке Дуре-башкой-орехи-коли, о которой я уже рассказывал. Когда я появился в коммуналке, Катька была уже на пенсии, а я был самым маленьким обитателем. Днём все жильцы уходили на работу, и мы оставались вдвоём. Катька ходила в засранной ночнушке и любила бегать с топором за детьми и людьми в форме. В основном она нападала на речников, которые проходили мимо нашей коммуналки из общаги на учёбу. Они были и не совсем взрослые, и в форме. А когда речников не было, она бегала с топором за мной.
Все навыки, которыми должен обладать ребёнок 6-10 лет, чтобы жить в одной квартире с Катькой, я описывать не буду. Опишу высший пилотаж. Итак, за тобой несётся безумная тётка с топором. Ты убегаешь, на ходу прыгаешь на пол «на рыбку» и скользишь на пузе по полу (в автоспорте это называется «на глиссаде» и «на торсионке»). Катька бегает быстрее тебя, поэтому ты так должен рассчитать траекторию, чтобы, вытянув вперёд руки, закатиться пузом под стул или табурет. Тогда удар топора приходится на него. Не рассчитал — сам виноват. На войне всё без сантиментов.
Возвращаясь к модной теме «победобесия», я никого не хочу осуждать: у каждого человека есть право иметь свою точку зрения. Но если кто-то действительно «можем повторить», то должен быть готов к тому, что за его детьми будет бегать безумная баба с топором. Это будет самый лайтовый вариант развития событий. И никакая детская военная форма не поможет...
Осуждаю ли я Катьку Колосович? Не буду лукавить — я её ненавидел. Изменить отношения помог старый разведчик, собиратель вторсырья и суфий дед Хасан. Он пояснил, что Катька уже не принадлежит себе, поскольку во время войны в неё вселились злые джинны. Дед Хасан пояснил, что я бегаю не от Катьки, а от обезумевших от жажды крови фашистов. Поэтому я должен быть вынослив, хитёр и главное — добр к Катьке. Иначе джиннов не одолеть. Именно тогда я и заинтересовался мистическим Исламом — суфизмом. Позже то же самое мне поведал и православный священник. Я прислушался к советам, и Катька стала за мною меньше бегать. Мало того — стала угощать кукурузными палочками.
На День Победы у Катьки были свои мистические ритуалы. Вся наша коммуналка всегда ходила на парад. Кроме Катьки. Она оставалась дома и устраивала шаманское камлание. Ставила посреди коридора стул, надевала самую грязную ночнушку и прыгала вокруг стула, колотя по нему ритуальной палкой. Дед Хасан пояснял, что таким образом Катька пытается изгнать из себя духов фашистов, и не надо ей в этом мешать.
Умерла Катька в жутких мучениях в психиатрической клинике. От неё остались топор и католическая икона Матка Боска. Топор забрал себе дядя Коля Овощников, а икона досталась мне. Я её бережно храню как живое свидетельство всего лишь одной человеческой трагедии.
Дед Хасан
Дед Хасан был сборщиком вторсырья, разведчиком и суфием. С ним я познакомился в процессе изучения помоек. Дед Хасан походил на древнего бродячего звездочёта: он ходил в засаленной армейской форме и тюбетейке, которую зимой обматывал тряпками. Получалась чалма. Дед Хасан был очень богобоязнен. В его тележке всегда лежал мешок с канистрой воды для омовения и молитвенным ковриком. Намазы дед Хасан делал строго по расписанию — там, где его заставало время молитвы. Мог посреди помойки, мог посреди улицы. Это вызывало суеверный ужас у партийных работников и домовых активистов. Но в сапоге деда Хасана всегда торчала финка, и активисты к нему лезть боялись. Тем более что дед Хасан воспитал несколько поколений уличных бойцов. Свои первые уроки ножевого боя я также получил от него.
Дед Хасан рассказывал удивительные истории про войну добрых ангелов и злых джиннов за души людей. Исходя из этих историй я делал вывод, что вокруг идёт бесконечный мáхач между потусторонними сущностями, только мы их не видим, а дед Хасан видит, потому что на войне он был разведчиком. Дед Хасан говорил, что человек должен всю жизнь вести борьбу с вредными джиннами и никогда не сдаваться. Это называется джихад. Эту концепцию мироздания я сохранил до сих пор. Дед Хасан был очень бедным, но у него всегда был пакетик конфеток, которые он раздавал детям. Я помогал ему перевозить на тележке большие железки, и мы подружились. По вечерам дед Хасан садился под деревом, мы ужинали хлебом с водой, а потом вокруг нас собиралась толпа татар-мусульман, которым дед Хасан читал и объяснял Коран.
Строго раз в году дед Хасан прерывал духовную жизнь ровно на один день. На День Победы он пьянствовал с фронтовым корешем дворником Семёном. Дед Семён был артиллеристом. Поскольку оба фронтовика ходили с мусорными тележками, на парад их не пускали, и они вместе пьянствовали, поминали погибших друзей и охаивали начальство. При этом процессе присутствовала толпа вернувшихся с парада детей, которых боевые друзья угощали конфетками и пряниками.
Один раз, наслушавшись их историй, мы похитили у Семёна ящик с грязными банками и принялись их швырять в проезжающие членовозы из соседнего обкомовского гаража. Неудивительно, что в течение нескольких часов мы попались. Из-за этого дворник Семён на нас наорал и швырял в нас банками, а дед Хасан спокойно объяснил, как нужно правильно проводить диверсии.
Дворник Семён был старый ловелас и любил вспоминать свои любовные похождения во время войны и сравнивать полек и немок, румынок и украинок. Суфий дед Хасан заявил, что его многоуважаемая супруга Айгуль вмещает в себя достоинства всех женщин планеты, поэтому и называется «Лунный Цветок».
После Дня Победы дед Хасан возвращался к духовной жизни, и мы продолжали странствия по помойкам. Он обучал меня всяким премудростям. В результате, когда меня в школе отрядили собирать металлолом, я отказался, заявив, что с дедом Хасаном соберу гораздо больше да ещё на этом хорошо заработаю. Так и вышло: пока бедные пионеры бесплатно батрачили, мы с дедом Хасаном умудрились в несколько ходок распилить и сдать корпус автомобиля. На вырученные деньги дед Хасан закатил пир для детей со всех окрестных дворов, купив бидон молока и несколько коробок кукурузных палочек.
А потом со своей тележкой продолжил странствия в поисках вторсырья. Дед Хасан открыл мне, советскому школьнику, удивительный мир потусторонних сил, которые незримо присутствуют вокруг нас. Так мы и шлялись по дворам, как бродячий шейх с учеником.
Во время очередной остановки на намаз дед Хасан помолился, расстелил у тележки картон, лёг на него и тихо умер, глядя в небо. Ветер трепал его длинную седую бороду. Дед Хасан улыбался.
Духовная артиллерия дворника Семёна
Дворник Семён был артиллеристом и собутыльником разведчика и суфия деда Хасана. Если они перепивались, то дед Семён начинал швыряться бутылками, которых у него было великое множество. Впрочем, как и банок, кувшинов, графинов и прочих ёмкостей. Как и дед Хасан, дед Семён также был глубокий мистик. Выяснилось, что часть своих ёмкостей (наиболее красивые) он смародёрил в бюргерских домах побеждённой Германии и чудесным образом притащил домой. Как это удалось — загадка. Сокровища деда Семёна занимали подвал площадью более ста квадратных метров. В его владениях запросто можно было найти винтажный чемодан с наклейками Бомбея и Макао, набитый грязными, немытыми банками от кабачковой икры. Или, наоборот, бутылка из-под благородного столетнего мартеля покоилась в грязном ржавом ведре.
Не мудрено, что богатства деда Семёна привлекали малолетнюю шпану. Но далеко не каждый ребёнок мог разгадать тайный смысл огромного количества стеклотары в дворницкой. Обычно дело ограничивалось тем, что у деда Семёна утаскивали чемодан с банками и швырялись ими друг в друга. Наслушавшись мистических разговоров Семёна и Хасана про то, что немецкие фашисты от наших политработников ничем не отличаются, я принялся швырять банки в членовозы из соседнего обкомовского гаража. Это оказалось гораздо интереснее, и более зрелым с точки зрения классовой морали — швырять грязные банки в таких же нищебродов, как ты, глупо. Лучше их отмыть и сдать. А на классовую борьбу ничего не жалко. Это я и пояснил деду Семёну. Но тот на меня наорал и сказал, что я швыряюсь совсем не теми банками, которыми нужно швырять в членовозы и фашистские танки... Это меня дико заинтриговало и я просил рассказать об этом подробнее. Но дед Семён обиделся и швырнул в меня нужную банку, осколки которой изрезали мне лицо.
Поняв, что от Семёна ничего не добиться, я стал расспрашивать деда Хасана. Разведчик и суфий дед Хасан терпеливо пояснил, что, во-первых, я неправильно выбрал точку дислокации для швыряния банок. Поэтому меня быстро задержали. Далее он подробно пояснил правила диверсий на дорогах, нарисовал прутиком на песке схему правильного нападения, траектории обстрела и последующего отхода. Во-вторых, по мнению деда Хасана, в огромном количестве стеклянных ёмкостей у деда Семёна находились некие потусторонние сущности. В части банок и бутылок они были агрессивные, а в части — добрые. Поэтому в членовозы следует кидать банки с духами фашистов и партийных работников, а «добрые» банки, с душами хороших людей — трепетно беречь. И тут до меня дошло, что стеклянная сокровищница деда Семёна в подвале — огромное кладбище и библиотека одновременно. Дед Хасан подробно рассказывал про Дий и Ай, которые незримо витают среди людей, могут делать им пакости или облагодетельствовать, и поэтому за ними нужно следить так же, как за домашними животными. Этим и занимается дед Семён, постоянно перебирая свои банки и бутылки.
Спустя годы, в сибирской тайге я ознакомился с культом Онгонов у эвенкийских и якутских шаманов, и до меня окончательно дошло, чем на самом деле занимался дед Семён. Хранитель древнейшего знания, он в годы безверия и партократии выполнял важный обряд заместительной магии. Баланса Пиара и Гнозиса. Мало того, они определяли ход истории огромной страны. Дед Хасан шутил, что если Семён пукнет рядом с определённой бутылкой, то где-то начнутся катаклизмы. Что и произошло в 1988 году, когда партийная номенклатура агонизировала, и дед Семён разбил бутылку из-под арзамасской водки. Тогда произошёл взрыв вагона с ядерной взрывчаткой в Арзамасе.
Я сидел посреди дворницкой, а уже совсем старый дед Семён, бормоча «политбюро» и «пидоры старые», обрушил целый штабель очень красивых бутылок. Так развалился Советский Союз. Огромное государство и фронтовик-оккультист дед Семён вместе ушли в красную Вальхаллу.
Комментарии (0)