В поисках «зелёного» омбудсмена

Тотальная и бессистемная застройка Махачкалы не только безнадёжно изуродовала город, но и создала предпосылки для масштабной экологической катастрофы — за последние двадцать лет количество деревьев в столице республики уменьшилось на порядок, а немногие оставшиеся находятся в зоне риска. Чтобы вы себе представляли: на порядок — это как если бы у вас в кармане было сто рублей, а стало вдруг десять. Рублей. Такой вот дефолт.

Практически ежедневно в СМИ и соцсетях появляются сообщения о «зачистке» от зелёных насаждений очередного двора и продолжении «боевых действий» застройщиков на стратегических направлениях в районе Эльтавского леса, озера Ак-Гёль или сквера на территории портовской больницы.

О том, как изменить ситуацию и прекратить войну бетона против дерева корреспондент журнала «Дагестан» поговорил с директором института «Дагагропромпроект» Назимом Ханбалаевым и одним из руководителей общественного движения #ГородНаш адвокатом Арсеном Магомедовым.

— Арсен, ваше движение возникло в ходе борьбы горожан за спасение парка Ленинского Комсомола, в котором власти республики хотели построить музей, избавившись при этом от «лишних» деревьев. Горожане победили, парк отстояли и решили объединиться для защиты зелёных насаждений от застройщиков и чиновников. Что-то ещё удалось сделать с тех пор?

А. Магомедов: — Честно говоря, не очень много. Спасли от застройки территорию рядом с памятником Эфенди Капиеву на проспекте Расула Гамзатова, несколько раз пресекали попытки окончательно уничтожить Эльтавский лес. Второй год боремся за сохранение парка возле озера Ак-Гёль, в котором хотят построить собор. Ну, и пытаемся помешать планам администрации города установить в парке Ленинского комсомола колесо обозрения; спасли от вырубки несколько зелёных дворов. У нас ведь не очень много ресурсов, а суды, экспертизы — дело достаточно затратное.

Но самое главное — нам постоянно приходится тушить пожары, очаги которых создаются повсеместно. Причём с такой скоростью, что на подавляющее большинство сигналов мы просто не успеваем реагировать.

— Главная причина массовых вырубок — алчность застройщиков?

А. Магомедов: — Не только. Предпосылки многих нарушений на совести городской администрации. Есть кадастровая карта города, на которой все зарегистрированные участки обведены красной линией. Это знак того, что у участка есть хозяин. А теперь смотрите, вот на карте зелёное пятно, небольшой сквер или чудом сохранившаяся группа деревьев. И оно ничем не обведено, собственника нет. Любой мошенник с деньгами и связями легко может оформить этот участок на себя. Что и происходит. Именно поэтому все зелёные зоны в городе — территория повышенного риска. Необходимо срочно оформить их как собственность города. Да, это дело затратное, но лучше потратить несколько миллионов, чтобы сохранить сотни миллионов. Вместо того чтобы радоваться мизерным налогам, собираемым с парков, отданных на откуп бизнесу.

Н. Ханбалаев: — На мой взгляд, главные виновники создавшейся ситуации сидят всё же не в мэрии. Вспомните, когда последний раз вопросы озеленения обсуждались в правительстве республики? Не вспомните, ручаюсь. Потому что за последние тридцать лет эта тема не поднималась ни разу. Не занимались этим и в Народном Собрании.

А кто у нас в правительстве курирует вопросы озеленения? Правильно, никто. В связи с этим я, как бывший чиновник, скажу: если нет ответственного, то не будет и зоны ответственности. Это аксиома. До перестройки за озеленение городов и сёл лично отвечал один из заместителей председателя правительства. Причём, как правило, самый сильный и авторитетный из замов. Больше того, руководителями Общества охраны природы в Дагестане назначались бывшие министры, а то и зампреды правительства. Долгое время общество возглавлял Алексей Коршунов, бывший первый секретарь Махачкалинского горкома КПСС, ставший затем заместителем председателя правительства.

И поэтому когда я, работавший в 1975 году руководителем Ленинского района Махачкалы, озаботился озеленением Махачкалы, то моментально получил поддержку руководства республики. На тот момент, согласно статотчётам, на одного махачкалинца приходилось меньше 6 квадратных метров зелени. В реальности же цифра была в два, а то и в три раза меньше. В Москве же на человека в то время приходилось около 18 «квадратов» зелёных насаждений — разрыв сумасшедший.

Прежде всего, мы позаботились о поливе будущих саженцев. Для этого от КОРа по всем перпендикулярным улицам (Кирова, 26 Бакинских комиссаров, Чернышевского, Дахадаева и другим) мы проложили трубы диаметром 76 мм. И лишь после этого приступили к будущим посадкам. Породы выбирали тщательно, с учётом климата, наших условий. Это дело контролировала главный агроном Горзеленхоза Калимат, если не ошибаюсь, Нуцалханова, — замечательный человек и грамотный специалист.

Параллельно с озеленением улиц разбивали новые парки и скверы. Так появился ныне изуродованный парк 50-летия Октября, многие другие парки и скверы, ныне исчезнувшие с карты города. Могу перечислить по памяти… Сквер по улице Ирчи Казака — от Кирова до магазина «1000 мелочей», сквер на Венгерских бойцов рядом с приборостроительным заводом, сквер рядом с памятником Кирову, сквер напротив Махачкалинского ДСК (сейчас там таможня и рынок), сквер-треугольник перед комбинатом строительных материалов и заводом железобетонных конструкций, сквер в районе корпуса филиала Академии наук по улице 26 Бакинских комиссаров, зелёная зона на территории фабрики III Интернационала, сквер на улице Ушакова за клубом этой фабрики, сквер рядом с санчастью МВД по улице Пушкина. И это ещё не полный список. Вот сейчас вспомнил про сквер с фонтаном напротив школы № 5, рядом с пединститутом.

А. Магомедов: — С ума сойти! Я и половины этих скверов не помню. Что же они с городом сделали!

Н. Ханбалаев: — Помимо этого, мы предметно занимались озеленением дворов. Ни один новый дом не принимали в эксплуатацию, если двор был без саженцев. Если же сдача объекта происходила зимой, когда посадки вести нельзя, мы подписывали акт о приёмке лишь после того, как строители перечисляли деньги на озеленение на счёт Горзеленхоза.

— А сосны на склоне Тарки-Тау появились в тот же период?

Н. Ханбалаев: — Да. Там мы высадили и сохранили целую сосновую рощу, которая ныне почти уничтожена. Вообще, Дербентское шоссе (ныне проспект Аметхана Султана) было зелёным с обеих сторон. Обустроили мы и Каспийское шоссе. Когда там кто-то поломал два молодых саженца, поисками злоумышленников занимался лично заместитель начальника Ленинского РОВД Укмасов. Такое было отношение. В итоге меньше чем за десять лет мы довели площадь зелёных насаждений в Махачкале до 11 квадратных метров на человека. И это были уже реальные цифры, без всякой статистической подтасовки. Планировали мы заняться озеленением территории вокруг озера Ак-Гёль, но, увы, не успели.

— Интересно, какая ситуация в городе сегодня?

Н. Ханбалаев: — Никто не знает, данных нет. Накануне нашей встречи я обзвонил несколько организаций и выяснил, что в республике уже очень давно не ведётся учет по наличию и динамике зелёных насаждений по городам и районам — как в целом, так и по площади на одного жителя. Всё закономерно. Как я уже говорил, если нет ответственных, не будет и зоны ответственности.

А. Магомедов: — В итоге в правилах землепользования и застройки Махачкалы (ПЗЗ) вместо реальных зелёных зон, исчезнувших с карты города, появляются фантомные. Так, к примеру, улицы Котрова и Гаджиева — это чуть ли не лесопарки в черте города, хотя всем ясно, что массовыми посадками в этих районах никто заниматься не будет, поскольку места для этого там нет.

— Не так давно Владимир Васильев вместе с другими чиновниками под прицелом телевизионных камер высаживал саженцы на новой аэропортовской трассе — акция «Зелёные километры». Ни один из высаженных тогда саженцев, на покупку которых, кстати, были потрачены немалые деньги, не выжил, — их попросту забыли полить. Назим Играмудинович, а как с поливом было у вас?

Н. Ханбалаев: — Рабочий день у меня начинался с 9 часов. Но уже с 8 я объезжал все места новых посадок и контролировал качество полива. Этим же занимались мои заместители, а также директора предприятий, рядом с которыми производились посадки. За каждый сквер, каждый двор отвечал конкретный человек, с которого можно было спросить, и спросить достаточно строго. Чтобы вы представляли себе, как в то время в республике относились к проблемам озеленения, приведу всего один пример. Когда облицовывали бетоном КОР, строители начали работы с того, что стали пилить деревья в сквере, разбитом незадолго до этого — рядом с приборостроительным заводом. Спасать деревья бросились не только рабочие завода. На место работ приехал первый заместитель председателя правительства Магомед Абуев. Строители начали убеждать его в том, что площадка на берегу КОРа нужна им для удешевления работ. «А сколько нужно денег, чтобы и КОР забетонировать, и деревья сохранить?» — поинтересовался зампред. Начальник проектно-сметной организации озвучил сумму, и правительство республики ему эти деньги выплатило. Такой был подход.

— Что, по-вашему, следует предпринять, чтобы изменить сегодняшнюю ситуацию, превратить Махачкалу в зелёный город?

Н. Ханбалаев: — Без системного подхода, серьёзной государственной программы ничего не выйдет. Причём решать её следует комплексно, вместе с другими «больными» городскими проблемами. Чтобы застройкой города распоряжались не бизнесмены, правдами и неправдами «добывшие» в городе участок земли, и даже не главный архитектор города (он всегда человек зависимый), а сообщество архитекторов, реально работающий градостроительный совет. Именно он должен заниматься корректировкой проблемных кварталов, минимизируя огрехи и нарушения прошлых лет. И, естественно, должно подключиться правительство, эти вопросы должен будет контро­лировать один из зампредов.

А. Магомедов: — Назим Играмудинович уже говорил о персональной ответственности чиновника. Считаю, что назрела необходимость создания специального органа, неподотчётного городу, который будет контролировать исключительно озеленение и сохранение зелёных насаждений в Махачкале. Возглавлять его должен, скажем так, омбудсмен по  проблемам озеленения, напрямую подчиняющийся правительству. Этот  орган должен генерировать задачи по озеленению, следить за состоянием городской среды, представлять в судах республику в спорных вопросах. Это очень важный момент. Не раз и не два я сталкивался с тем, что в спорах общественников и чиновников  суд, как правило, принимает сторону последних. А если против одного чиновника будет выступать другой, есть надежда, что решение будет более объективным.

И ещё один важный момент. Для того чтобы вернуть городу архитектурный конт­роль и минимизировать риски чиновничьего произвола, необходимо адаптировать ПЗЗ к местным условиям. Эти ПЗЗ должны быть разработаны с учётом интересов горожан  с максимальным использованием потенциала архитектурного сообщества. Естественно, при этом следует избавиться от ошибок (зачастую умышленных), а также всякого рода мин замедленного действия, заложенных в ПЗЗ исключительно ради выбивания денег у населения и бизнеса. Чтобы эти правила (как и задумано в идеале) защищали и людей, и застройщиков от произвола чиновников. Эти простые меры превратят чиновников в технические фигуры, которые при всём желании не смогут влиять на ситуацию с застройкой в городе.

Н. Ханбалаев: — Полностью согласен с Арсеном, за работой которого по сохранению зелёного щита города я внимательно слежу. Добавлю только одно. Вместе с традиционными посадками растений в Махачкале, с её теснотой и застроенностью необходимо максимально использовать возможности ландшафтной архитектуры, превращающей в поляны и клумбы стены домов и помогающей озеленять самые тес­ные дворы, «бесперспективные» с точки зрения традиционного агронома. Но это уже детали, главное — решить системные задачи, о которых мы сказали выше. Без этого у нас ничего не получится.